Алексей Сурков - Южный Урал, № 2—3
М а к с и м Ф е д о с е е в и ч. А тебя кто с этими известиями просит?
Звонок. Настенька выходит в переднюю и возвращается с пачкой писем.
Н а с т е н ь к а. Илье! Снова целая дюжина. (Рассматривает штемпели на конвертах.) Кривой Рог… Златоуст… Копейск…
М а к с и м Ф е д о с е е в и ч. Илья-то — в гору да в гору. По всему белу свету о его выдумке да скоростной проходке слава шумит.
О л ь г а С а м с о н о в н а. Теперь-то уж, поди, не откажут… в партию?
М а к с и м Ф е д о с е е в и ч. Да что — теперь? Ему бы еще зимой, со всем бы удовольствием…
О л ь г а С а м с о н о в н а (в недоумении). Ну, так чего ж он, Илья-то?
М а к с и м Ф е д о с е е в и ч. А кто его знает. Заладил одно: не готов еще, да не готов. С Ефимушкиным повстречается — опять же этот вопрос бочком обходит.
О л ь г а С а м с о н о в н а. Еще подумают: куражится.
М а к с и м Ф е д о с е е в и ч. Какой же в таком деле кураж? Говорит — не готов, стало быть, особую строгость к себе имеет. (Пауза.) Я вот за Василия боюсь. Другим бы каким боком не забурился. Друзей-то умных поблизости нет, все зелень пискливая…
Н а с т е н ь к а. А я что знаю! Он себе нового друга нашел: с Ефимушкиным самим подружился.
М а к с и м Ф е д о с е е в и ч (удивленно). Ну? Си-илен…
Н а с т е н ь к а. В партком к нему ходит. А тот — общежитие навещает. Книги ему парторг дает.
М а к с и м Ф е д о с е е в и ч. Во как!..
Н а с т е н ь к а (перебирает конверты). Кемерово.. Магнитогорск… Коунрад…
О л ь г а С а м с о н о в н а. Большого тепла человек Александр наш Егорович…
Н а с т е н ь к а. А фамилия какая-то несерьезная: Ефимушкин.
М а к с и м Ф е д о с е е в и ч (с улыбкой). Знамо, фамилия Гайнутдинов куда серьезнее.
Н а с т е н ь к а. Прозрачные намеки…
М а к с и м Ф е д о с е е в и ч. А его, Ефимушкина, фамилия как раз очень серьезная. Деда его по отцовской линии, Ефима Рудакова, Ефимушкой звали. Любили его друзья-рудокопы. За песни. Запоет, бывало, Ефимушка — по всему поселку эхо перекатывается… В самом цвету погиб человек. Подрядчик, хозяин шахты, именины праздновал. Ну, и пригласил Ефимушку петь. А тот наотрез: «Не был я хозяйским соловьем и не буду». И угрозами подрядчик, и деньгами — не берет. Так, и не пел у него Ефимушка. Подрядчика заело. Подкупил каких-то пришлых бродяг. Устерегли Ефимушку ночью и… кислоты какой-то в рот залили… Неделю помучился и помер. Дети остались. Всем поселком их растить помогали. Фамилия забылась, так и звали: «Ефимушкины дети». А он уж — внук…
О л ь г а С а м с о н о в н а (вздыхает). А что же эта Малаша с Васенькой-то?
М а к с и м Ф е д о с е е в и ч. Чего не знаю — того не знаю. Не по моей части.
Н а с т е н ь к а. Не встречаются, целых пять месяцев. С того дня, как у Ильи на шахте случилось.
О л ь г а С а м с о н о в н а. Упрямится-то кто — он иль она?
Н а с т е н ь к а. Нет, она! Да и один ли только Вася по Малашеньке сохнет? Ее портреты прямо из газет мальчики на память вырезают.
О л ь г а С а м с о н о в н а. А много ль расходится экземпляров?
Н а с т е н ь к а. Расходится, да никому не приходится. (Перебирает конверты.) Сталино… Североуральск… Воркута…
М а к с и м Ф е д о с е е в и ч. Методом его интересуются. (Берет у Настеньки письма.) Давай-ка, на стол ему положу. (Выходит в комнату Ильи.)
Входит Гайнутдинов, одетый в парадный костюм горного мастера второго класса. Он в доме своей любимой впервые, и поэтому держится очень робко.
Г а й н у т д и н о в. Здравствуйте.
Н а с т е н ь к а (удивлена появлением Гайнутдинова). Явился… Какой расфуфыренный… (Знакомит мать.) Это — Миша.
О л ь г а С а м с о н о в н а. Очень приятно.
Н а с т е н ь к а. Проходи, Миша, только ступай по этой вот половице. Я подметать буду.
О л ь г а С а м с о н о в н а. Так-так, доченька, сразу их надо приучать, чтобы по одной половице ходили. (Отходит, обтирает подоконники).
Г а й н у т д и н о в (шопотом). Серьезная у тебя мамаша.
Н а с т е н ь к а. А я вся в нее. Берегись. (Строго.) Ты почему пришел, если я тебя не приглашала?
Г а й н у т д и н о в. Я совсем не к тебе пришел. Твоя братишка, Вася, мне нужен.
О л ь г а С а м с о н о в н а (оглядывается). Что там про Васю-то?
Н а с т е н ь к а. В одной бригаде и не мог увидаться и поговорить?
Г а й н у т д и н о в. Особый разговор.
О л ь г а С а м с о н о в н а. Он же в общежитии живет.
Г а й н у т д и н о в. А ребята сказал: домой ушел.
О л ь г а С а м с о н о в н а. Максим, слышал? Говорила я тебе, фигура его и походка…
Входит Василий. Он входит одетый в пальто.
В а с и л и й. Ну… доброе утро.
О л ь г а С а м с о н о в н а. Васенька! (Настенька с радостью бросается к Василию. Максим Федосеевич выходит из комнаты Ильи. Пытается казаться суровым.) Легок-то на помине… Не разделся чего?
В а с и л и й. Да я так, на минутку… По стенам соскучился.
М а к с и м Ф е д о с е е в и ч. Стены как стены, стояли и стоят. Обои все того же цвета.
В а с и л и й. А я сегодня во сне видел, будто переменились.
М а к с и м Ф е д о с е е в и ч. И часто ты этакие сны видел?
В а с и л и й (насупившись). Доводилось.
О л ь г а С а м с о н о в н а. Раздевайся, пойдем.
В а с и л и й. Сам еще в этом доме дороги не забыл.
О л ь г а С а м с о н о в н а. Тогда я на стол подавать буду. Винишка бутылочку припасла.
В а с и л и й. Вот это хорошо. К сестре, вон, гость. (Выходит, затем входит в костюме.)
Г а й н у т д и н о в. Я к тебе, Вася.
В а с и л и й. Ко мне? Ну-ну.
О л ь г а С а м с о н о в н а. Закусочку приготовлю. (Выходит.)
Н а с т е н ь к а. Секреты?
Г а й н у т д и н о в. Маленький беседа между нами. Не мешай, пожалуйста.
Н а с т е н ь к а. Ах, я уже мешаю? Джуляр малай! (Рассерженная выходит.)
М а к с и м Ф е д о с е е в и ч. Беседуйте. (Понимающе улыбаясь, выходит.)
Г а й н у т д и н о в. Скажи, бригадир, когда мы в свою бригаду агрегат возьмем?
В а с и л и й. А ты что надулся так, словно посол иностранной державы? (Гайнутдинов стоически переносит насмешку. Это настраивает Василия на более уважительный тон.) Взять агрегат — не штука.
Г а й н у т д и н о в. Золотой слова, бригадир!
В а с и л и й (продолжая мысль). Да как теперь на это посмотрят? Чего доброго скажут: Василий Буторин длинные рубли учуял…
Г а й н у т д и н о в. Какой дурак скажет?
В а с и л и й. Найдутся.
Г а й н у т д и н о в. Плохой причина, бригадир. (Собравшись с духом.) Если ты не хочешь немедленно брать машина, ты не будешь руководить бригада.
В а с и л и й. Ты… угрожать?
Г а й н у т д и н о в. Это не я, Вася, это — мы… Мы будем просить начальство заменить бригадира. Так решил бригада.
В а с и л и й. Бригада?..
Г а й н у т д и н о в. Да, ребята просил тебе передать.
В а с и л и й (после паузы). За все мои старания… награда… (Вспыхнув.) Кто вас горняками сделал, сопляки? Тебя, тебя кто сделал? Перфоратора боялись… отладка была для вас черной магией… Выросли, меня переросли? Дудки!
Входит Вера. Она раскраснелась и запыхалась.
В е р а. Товарищи! Дорогие мои… Где Илья?
В а с и л и й. Наверно, еще на шахте.
В е р а. Родные мои!.. Что же делать?.. Да вы ничегошеньки не знаете! (Хлопает в ладоши и смеется.)
В а с и л и й. Что случилось?
В е р а (радостно). Уж такое случилось… Бегу на шахту! (В дверях сталкивается с входящим Фуреговым.) Простите…
Ф у р е г о в. Куда вы так разогнались?
В е р а. На шахту, за Ильей Максимовичем.
Ф у р е г о в. А разве он еще не пришел? Я звонил в шахту.
В е р а (шопотом). Не говорите ничего, пока Илью не приведу, прошу вас. (Уходит).
В а с и л и й (Гайнутдинову). Что это с ней?
Г а й н у т д и н о в. Какой-то большой радость… Вася, я побежал посмотреть. (Уходит.)
Входит Максим Федосеевич.
М а к с и м Ф е д о с е е в и ч (настолько удивлен приходом Фурегова, что даже растерялся.) Заходите, товарищ директор…
